— Они что-то натворили?
— Не совсем так. Им нужна наша помощь.
— Помощь? Но ведь Особое Подразделение вроде как борется со всякими колдунами, шаманами и прочей нечистью?..
— Ну ты хватила, — рассмеялся Крайст, — Не боремся мы ни с кем. Мы же не инквизиция, в конце концов. Наша деятельность несколько тоньше — мы не стремимся уничтожить или искоренить, мы скорее очищаем магию, пресекаем злонамеренное колдовство. Только и всего. Да и это не основная наша функция…
Кирочка посмотрела на Билла вопросительно.
— Главное в нашей службе — оберегание Тайны. Мы трудимся для того, чтобы простые люди могли жить спокойно и счастливо, сохраняя за собой законное право — не верить ни в какие сверхъестественные силы, считать, что ведьмы, колдуны, привидения — это сказки для малышей. Наша цель — отгородить их мир прочной стеной неведения, чтобы они ничего не боялись, трудились, любили друг друга, воспитывали детей, строили города и космические корабли… Мы призваны сохранить за ними СВОБОДУ ВЕРЫ.
— Но зачем? — удивилась Кирочка.
— Неверие защищает людей от огромного количества страхов и соблазнов. Проще говоря, от них самих. Представь, что творилось бы вокруг, если бы все поголовно были осведомлены о возможности трансформировать реальность с помощью магии? Люди бы ежеминутно подозревали друг друга в манипулировании сознанием, чтении мыслей или проникновении в сновидения. Кроме того, многие из них наверняка бы попытались реализовать с помощью колдовства свои не слишком безопасные для равновесия и гармонии окружающего мира властолюбивые, корыстолюбивые или сластолюбивые помыслы. Начался бы хаос. Ты же сама, наверное, понимаешь, Сила должна быть в руках тех, кто способен разумно ею распорядиться. А ящик пандоры страхов и желаний человечества лучше держать закрытым. Для этого и существует Особое Подразделение.
— Но ведь мы с вами тоже только люди… Какое у нас в таком случае оружие против магии?
— Вот именно, Кира. Мы — люди. Это и есть оружие. За нами всегда останется право сомневаться. Именно в возможности неверия и заключается наша сила. Постарайся вспомнить, тебе когда-нибудь приходилось усомниться в существовании сверхъестественного?
— Конечно! Когда мне было три года, я случайно узнала, что это не Дед Мороз, а мама кладёт подарки под Новогоднюю ёлку. Она думала, что я уже сплю и ничего не слышу…
— Вот видишь! И такие моменты — маленькие грустные открытия, разочарования, крушения пусть наивной, детской, но всё-таки веры, есть у каждого человека! Поэтому люди не могут поверить во что-то абсолютно… Но это, я полагаю, устроено в нас очень мудро… Ведь обладай разум таким свойством — способностью к слепой и безграничной вере — человечество перестало бы развиваться. Ведь именно сомнение делает нас существами познающими…
— И как же можно воспользоваться неверием в схватке с реальным колдуном?
— О! У вас впереди ещё целый курс лекций «Базовые приёмы самообороны». Забегая вперёд, скажу. Всё очень просто. Ты смотришь колдуну прямо в глаза, не отводя взгляда ни в коем случае и по возможности даже не моргая, помни, ему иногда достаточно мгновения, чтобы освободиться, ты смотришь и думаешь о том, что все его сверхъестественные способности — это всего лишь порождение твоей фантазии, игра воображения; ты внушаешь колдуну изо всех сил, что он выдумка, сказка. Такой трюк способен парализовать его магическую волю. Но только при одном условии: твоё неверие должно оказаться сильнее веры мага в себя… Именно так мы действуем при арестах.
— А если неверие окажется слабее?
— Ну… Тогда пиши пропало. Чаще всего маги убивают «серых». К людям они ещё иногда бывают милосердны, но к нам… Ведь, становясь посвящёнными в Тайну, мы в каком-то смысле перестаём быть просто людьми… Поэтому они и называют нас «серыми».
— Ой! Вот как, оказывается… Я-то думала — из-за формы!
Билл рассмеялся.
— Да нет. Это форма задумана в соответствие с этим прозвищем. Командование решило, что нам не следует его стыдиться.
Заметив небольшой пролом в пластиковом ограждении, Билл свернул с шоссе на глухую одичалую просёлочную дорогу.
— Кажется, здесь.
Машина мягко покачивалась на рессорах, попадая колёсами в рытвины мокрой глинистой почвы. Фонари остались далеко позади, и вокруг сгустилась синяя весенняя ночь. Ближний свет фар выхватывал из темноты зеркальца небольших луж, придорожные кусты и камни. Зеленоватый край небосвода был срезан зубчатой кромкой леса.
— Мы почти на месте.
Мало-помалу Кира начала различать в глубине надвигающегося леса мелькающие огни. Приглядевшись она догадалась, что это — освещённые окна огромного здания — дворца или даже, пожалуй, настоящего замка.
— Приехали, — произнёс Билл, глуша мотор, — дальше дороги нет. Придётся нам немного прогуляться пешком по болоту…
— Не беда! — с весёлой готовностью воскликнула Кирочка, распахивая дверцу и восторженно вдыхая свежесть ночного весеннего леса.
— Конечно, — шутливо проворчал Крайст, — С твоими-то лосиными ногами! Только по болотам и носиться.
— Да когда ты уже перестанешь меня подкалывать? — рассердилась Кирочка.
— Когда ты начнёшь адекватно реагировать, — с усмешкой ответил Билл, — как Куратор я призван оберегать вас от различных опасностей, от ложных важностей в том числе; запомни, люди говорят тебе о твоей внешности либо то, что им выгодно, либо то, что они думают. Ни то, ни другое не должно нарушать твоего душевного равновесия.
Кирочке почему-то сразу вспомнилось, как Нетта при любом удобном случае напоминала ей о её росте и нескладности. «Чёрт его знает, шутит он, или говорит серьезно…» — подумала она с досадой.
— Я считаю, что у тебя очень красивые ноги, — бросил он, удаляясь в темноту, — но этому, как я уже сказал, не следует придавать большого значения.
2
В замке их, по-видимому, ждали. Внешние ворота отворились почти сразу после того, как Билл трижды стукнул в них тяжёлым железным кольцом.
Высокий, но очень сутулый пожилой человек с необыкновенно длинными серебристо-седыми волосами, по всей вероятности, слуга, не говоря ни слова, повёл гостей по садовой дорожке к дверям замка. Вокруг стояла удивительная мягкая ночная тишина, лишь мелкий гравий похрустывал под ногами.
Поднявшись по широкой парадной лестнице вслед за молчаливым спутником, Билл и Кира очутились в громадной гулкой зале с двумя рядами окон — вдоль каждой из боковых стен. Эта зала была одновременно и проходом из переднего крыла замка в заднее.
В центре её был установлен длинный, как и сама зала, но очень низкий стол. На ярко-оранжевой скатерти была расставлена нетронутая глиняная посуда. Вокруг стола на полу, поджав под себя ноги, расположилось несколько человек.
Один из этих людей, сидевший ближе к дверям, ловко встал и направился к вошедшим.
— Славная ночь, не так ли? Община Детей Солнца приветствует вас.
Говоривший был белолиц, светловолос, в отличие от сопровождавшего гостей молчаливого старца очень коротко стрижен. На лбу у него была широкая расшитая бисером лента, в центре которой красовалась блестящая нашивка в виде большого круглого солнца с короткими и загнутыми таким образом лучами, что казалось, будто оно вращается по часовой стрелке.
— Лейтенант Крайст и курсант Лунь, Особое Подразделение. — сказал Билл, протягивая руку.
— Прошу меня извинить, но рукопожатия у нас не приняты. Внутри общины мы здороваемся объятиями, а с чужими телесные контакты стараемся по возможности исключать.
— Как вам будет угодно.
Кирочка тем временем разглядывала сидящих у стола людей. Они все были разные — мужчины и женщины, совсем молодые и пожилые, светлокожие и смуглые, длинноволосые и стриженые — но одно их объединяло: у каждого на лбу была широкая лента с вращающимся солнцем в центре.
— Присоединяйтесь к нашей общине. Мы будем рады разделить с вами трапезу. — с эффектным приглашающим жестом произнёс человек, только что отвергший руку Билла.
— А зачем вы едите ночью? Это же не слишком полезно для здоровья, — неуверенно продвигаясь вперёд, спросила Кирочка.
— Мы едим только ночью, — ответил шаман. — таков обычай. Лишь когда Священного Солнца нет на небосклоне мы можем позволить себе удовлетворить низменные телесные потребности — дабы не осквернить взор Его.
— Какой кошмар! И это в век информационных технологий, глобальной автоматизации и активного освоения космического пространства… — со смешком шепнул Кирочке Билл.
— Да уж… — отозвалась она.
За столом можно было сидеть только на полу. Ни стульев, ни чурбаков, ни даже подушек нигде поблизости не наблюдалось. Да и сам стол был едва ли выше лестничной ступени.
